в моей жизни было достаточно моментов, когда ты очень потрясён тем, что ты видишь. в жизни каждого человека есть такие вещи, которые вспоминаешь уже не с грузом на сердце, как пол жизни ранее, а с абсолютным безразличием.

некоторые, мягко говоря, "неприятные" картинки как раз связаны с моим родным отцом. вдаваться в подробности не имею желаний.

сегодня моя родная бабушка рассказывала, как купила какому-то алкоголику у магазина хлеба и консерв, потому что он слёзно попросил, говоря "мать, пожалуйста..." "спасибо, мать..."; после рассказа она заплакала. сказала "я очень надеюсь, что и моему **** в случае чего поможет какая-то такая случайная мать." это бабушка по отцовской линии.

видеть слёзы родной бабушки по своему родному сыну, к-ый приходится мне кровным папкой - неописуемо.

человек, давший мне место, где жить и транспорт на 4х колёсах, давший моей матери то же самое (сейчас она всё ещё проживает с ним) гробил всю жизнь меня, мою бабушку, мою мать и всех окружающих, но в то же время заглаживал каждый звериный поступок деньгами, - сейчас находится на грани краха всего.

честно? я хочу, чтобы ты этот тотальный крах уже наконец-таки сожрал до самых недр своей грязной душонки, зверь. чтобы тебя разорвало изнутри.

я настолько был для тебя постыдным, что про меня не знала почти ничего ни одна живая душа рядом с тобой; ты настолько была для меня всем миром, — что ты сидела за одним столом с моей семьёй и они делили с тобой еду.

тогда плыви,
пока в горьком море тонут корабли.

а думаешь ли ты так же много обо мне, как я думаю о тебе спустя столько времени

или нет

началось всё с того, что я начал представлять своих похороны и людей там. кого бы я хотел видеть, что я бы написал, перед тем, как наконец-то обрести покой, которого я никогда не ощущал. люди всегда говорят, что хотели бы видеть там тех, кого любят. и это завело меня в тупик. а кого я люблю? я начал перебирать и копать всех своих друзей, анализировать всю свою жизнь и пришёл к выводу, что любовь - это не то, что я испытывал когда либо по отношению к людям, с которыми был близок. если брать её как явление и рассматривать, то я бы сказал, что все, кто говорил мне это - находились в глубоком заблуждении. я всегда слышал, что любовь - это светлое чувство, которое заставляет тебя совершать подвиги, благодаря ей убивались драконы и возводились города. любовь

для меня любовь в первую очередь стоит наравне с ненавистью, животным желанием обладания, это запах крови, войны, это атомная бомба замедленного действия, которая входит в тебя так глубоко, что каждый её кульбит и взрыв ты можешь почувствовать каждой клеткой своего тела, каждый атом больше не повинуется сознанию, это болезнь, это фанатизм, это взрыв солнца в сантиметре от глаз. опасность, последний лепесток на ромашке, это ураган, это пот, слёзы, побег из тюрьмы, сумасшествие, страх. мятая рубашка, простыни, грязные вещи, осенние ботинки в каплях, дождь. последний вздох перед смертью, нож к горлу, шрамы, иглы под ногти, пуля в сердце. остановка пульса, не успевшая реанимация, красный свет светофора, выцветший пешеходный переход, разрушающийся дом и покореженный забор.

сказать первое привет и последнее до встречи.

никто никогда не говорит о том, какая она есть...и никто тебе не даст правильный ответ. никто не сможет понять эту химическую реакцию, хотя мы прекрасно знаем её природу. для каждого это чувство своё, но все мы приклоняем колени перед ним и молимся. молимся, чтобы полюбили, молимся, чтобы разлюбить, потому что сами мы слабы и ничего сделать не можем. миллиарды лет эволюции, чтобы пасть на четвереньки и биться лбом.

я задался вопросом, а был ли я когда-нибудь по сторону молящихся по-настоящему? почему я и заговорил об этом, это потому, что не пришёл к выводу. я не знаю.

меня заставляли взлетать и разбиваться, меня заставляли сиять, меня заставляли задыхаться от боли. но это ушло. всё проходит и для меня это всегда было сродни гриппу. мои партнёры не были плохими, никто не был плохим в этих историях, они были наполнены спектром всевозможных чувств, которые испытывают люди. мне всегда казалось и кажется, что я не создан для любви, для того, чтобы иметь кого-то рядом с собой. я могу дать всё, но хочу ли? каждый раз я прихожу к тому, что мне это не нужно, но каждый раз оступаюсь на обрыве и падаю. улыбаясь.

я очень хорош в том, чтобы давать людям то, что они хотят. заботу, понимание, тепло, которого так не хватает всем заблудшим в мою калитку. я сижу и киваю на каждое слово, чтобы дать понять, что ты, кто зашёл, не один больше. у тебя есть я и я буду с тобой и сделаю всё, что ты мне скажешь - просто потому что я хочу, чтобы ты жил. чтобы ты смог почувствовать, что тебя тоже могут...любить? желать и восхищаться. я как маяк, на который тебе можно плыть, когда ты заблудился из-за волн и тумана. я освещу тебе путь, я скажу, что вот-вот и ты придёшь к нужному берегу. я не тот, кто тебе нужен до конца твоих дней, но я та самая переходящая точка в этом уравнении. я - идея, но не конец твоей книги. я помогу тебе написать, но не придти к решению и окончанию.

если бы у каждого человека, прижимающегося ко мне были чернила - я бы весь был покрыт ими, как старый художник своими красками. я никогда не отмоюсь от тех, с кем был близок. каким бы я не был плохим или хорошим в любой голове - я желал только огня в глазах напротив. я желал крыльев за спиной у каждого. и я смог дать поверить каждому, что они респирируют и знают, какой берег им нужен, ведь около меня они переждали свой туман. но я почему - то уверен, что если бы я их позвал на костёр, где сжигают меня, то услышал бы тишину. этот огонь в котором есть и я в их глазах тоже часть того, что я сделал правильно. безразличие. вот, что также содержит в себе любовь. я - большое обучение перед настоящей игрой.

я не видел любви, какой её принято считать. меня не любили родители, меня не любила никогда семья. я рос сам по себе, травой на солнце, по которой можно топтать, тот самый газон с табличкой, на которую ссут собаки и кидают бутылки. когда я обнимаю каждого из них - я чувствую лишь большое сожаление, потому что я простил. я не тот, кто может хранить ненависть до конца своих дней, хотя бы очень хотел. я бы очень хотел действительно не простить, показать всю свою соль из глаз в морях. ткнуть пальцем и сказать "это всё ты". и как бы я не строил из себя злого, грубого, жестокого - я не такой. печорин в реальной жизни.

это звучит так цинично и самодовольно, если честно, но это моя исповедь. я никогда не считал себя достойным кого-либо; дал себе право выбирать за другого, нужен ли этот урок им вообще. здесь я facked up
никому из вас, может, и не был нужен этот маяк, эта калитка и я. всего лишь стал тем самым первым детским падением на копчик и слезами. но я также надеюсь, что всё же смог научить, что бояться чего - либо - не то, что должно тебя остановить в этой жизни. ничего тебя не остановит, кроме смерти.

первый крик ребёнка в большом мире и старик на койке. вот, что такое любовь. я тот, кто умеет любить, но никогда не любил. i have no fear for nobody i don't have tears, i've cried it all

я никого бы не хотел видеть на похоронах.

паутиной плелись мысли, не успевая одна за другой в танце смерти, в бесконечном потоке чувств и эмоций, напоминая о том, кто я и зачем я здесь. никогда не угадаешь, когда машина, состоящая из множества химических реакций, качающая эндорфины и дофамин, решит тебя окунуть головой в своё истинное я и напомнить смысл и сущность вещей, летающих вокруг тебя в невесомом и невидимом урагане.

в этот раз ты уже не сможешь отмахнуться и отложить на потом, в этот раз тебе придётся путешествовать по лабиринтам своих нейронных связей, своём складе из воспоминаний и событий, произошедших с тобой за твою ещё пока короткую жизнь. ты никогда не думал, что ты молод, ты никогда не знал, что такое беззаботность и смех посреди узких кварталов с бутылкой чего-то горючего в руках, что так и норовит снова попасть в твою ротовую полость и обжечь приятной горечью желудочно-кишечный тракт.

ты был лишь единожды молод, когда в четыре часа до полудня бродил по улицам с неизвестными, гадал, хорошо ли на марсе, произносил, что он бог войны, не слышащий молитвы, именно в тот момент ты почувствовал молодость, когда тебе было уже за 18, ведь ты не знал никогда, что так можно жить. вот так беззаботно видеть рассвет и белую ночь, так кричать во всё горло, смеяться и танцевать вальс посреди пустой улицы. ладонь на поясе неизвестного, другая сплетается пальцами с чужими и вы забываете обо всём, что может волновать вас и заставлять корчиться от осознаний. вы в моменте и этот момент невероятно прекрасен. испытуемое блаженство не описать всеми словами существующими в этом мире. в те секунды ты респирировал и твоё сердце отбивало кульбиты в два раза превышающие норму, тебе хотелось захлебнуться этим всем и запечатлеть это в самом сердце своего сознания.

воздух был чище, а жизнь казалось как никогда сладкой, с привкусом мёда и сухого молока на губах. вязкая кровь делает тысячу оборотов по малому кругу и большому, песок времени сыпется сквозь неуклюжие пальцы, что так отчаянно пытаются поймать и сохранить в мокрых от волнения ладонях песчинки последнего эмоционально стабильного.

песочные часы вновь делают переворот, заставляя сменить направление ветра твоей головы в нужное и правильное. тщетно думая, что ты сможешь его поменять и сделать что - то, что заставит тебя вновь почувствовать себя живым и дышащим, будто не ты уже давно покорно приняв происходящее захоронил себя на дне своего океана и режущего потока. будем честны, стараешься, но все, кто может это переживать вместе с тобой - это ты снаружи и твоё внутренне я.

в очередной раз ты заходишь в этот туннель лабиринтов Фавна, наматывая на кулак паутину и шагая вперёд, потому что пути назад не было и уже не будет. слишком часто ты оглядывался и пытался найти выход, бросая сигнальные факелы по разным сторонам, но никогда - вперёд. настало время бросать факелы вперёд, настало время не оглядываться, время прокладывать путь.

аорта продолжает свою работу, тело повинуется инстинктам самосохранения, блокируя истинного тебя, сидящего где - то в гипоталамусе, забившегося в тёмный угол и нежелающего что - то менять. ты повзрослел, твой опыт растёт и вместе с ним должен и ты. говорят, что ты сильный, позволь их словам стать правдой однажды.

с одной стороны

я понимаю, что если бы не все это — я не стал бы тем, кто я есть.

а с другой, допустим

а если бы я был лучше?

это как видеть романтику в российских высотках сссровских, в этих полуразрушенных коробках, на которых написано "дима лох и пидорас" и "катя я люблю тебя".

гладкое, словно бумага аЧетыре море третий месяц языками сердца своей синевы оглаживает наши с тобой стопы, порой не устаивая перед тем, чтобы чуть усилить волны и забрызгать нас с самых щиколоток по голову.

нам всё равно, промокли ли мы до ниток и дрожи в губах, мы грели друг друга. кто – то сказал бы, что мы немного сошли с ума, но нам было плевать и нашими улыбками можно было осветить всё море, я бы зуб дал на то, что именно твоей. она сияла на все океаны и моря, на все озёра и реки, отражаясь от них и бросая свой свет по всему миру, земному шару и вселенной. нашей с тобой вселенной.

по всем нашим с тобой вселенным плавно лился свет и тепло наших тел и рук, сладкий, с ноткой ромашки и зверобоя запах нашей любви чувствовал каждый из нас в сантиметрах и километрах друг от друга.

— луна прекрасна сегодня, isn't it? — как - то я спросил тебя, глядя в небо и считая звёзды.
— я могу умереть. — ответила ты.

падает звезда. make a wish.

отсюда началась наша история. под усыпанным небом звёздами и самой яркой луной в моей жизни. я создал и заключил в тебе свою Артемиду.

однажды...гладь воды затрепетала от ветра, который пришёл из ниоткуда и тянул за собой суровую бурю, предвещающую шторм, а мы всё так же лежали на песке и смотрели за созвездиями, не в силах даже чуть приподнять голову, чтобы увидеть густую черноту в облаках и сверкающую молнию; будто уши отказались слышать, а глаза — видеть.

наблюдая за спутниками нашей любви, которые нитью в редких облаках рисовали нашу жизнь; мы думали, купол слишком прочен, так что никакие шторма, бури и ветра ему не по зубам, ведь мы держимся за руки. ты и я. слишком крепко вросли спинами в этот песочный пляж, узлами сплелись тела и души.

подводные течения настолько быстры, что из них невозможно выбраться. подышать. вдохнуть. открыть глаза. свет луны погас под толщей воды, а сознание отключилось; пенное от бурлящих, разбушевавшихся волн море рассчитывало на это, бросая нас вниз, крепко сжимая в своих узах, оно рассчитало нашу смерть на дне нашего с тобой тёмно - синего счастья.

Посейдоновские шторм и тайфун почти не прогадали. но я выбрался. выбрался один. туда, где есть луна, но она блеклая. туда, где есть море, но оно не наше. туда, где есть я, но нет тебя.

моя луна всё ещё прекрасна каждый день, но прекрасна только для меня. пусть тёмная и неуклюжая, но отныне только моя. и тёмно - синяя вода всё ещё гладит мои стопы, руки, плечи и лицо.

ты где – то там, может, живая. далеко за горизонтом сердца моего моря. возможно, делишь своё синее счастье с кем - то ещё.

сайонара, мой милый сердцу и душе друг, моя Артемида. сайонара.

каждый первый майский тёплый дождь, который пахнет ненавистными цветами, он встречает с такими же ненавистными, въевшимися в каждую клетку тела, в каждый атом – строчками в голове, с таким же отвратительным до тошноты и комка в горле – этим человеком в подкорках черепной коробки. сжимая до пластмассового треска чехла телефон в ладони — "я презираю тебя, сирень и май. так же сильно, как люблю. тридцать шесть месяцев и один день. я всё ещё не могу удалить твой номер. тысяча девяносто пять дней и двенадцать часов, я всё ещё не могу удалить твои сообщения. двадцать шесть тысяч двести восемьдесят часов и семьсот двадцать минут, я всё ещё не могу выкинуть брелок, висящий у меня на ключах, подаренный тобой. я всё ещё не могу без тебя." — он прикрыл глаза, открывая дверь машины нараспашку и глубоко вдыхая.

парень пускает внутрь весну, давая прорастать в лёгких тому самому омерзительному древу и жгучей боли прошлого, которая, с каждым маем, кажется, прокалывает ветками и расцарапывает альвеолы изощрённее и опаснее, чем в предыдущий.

чувство, будто внутренние моря навсегда забыли о штиле, разливаясь по всему телу холодными мурашками и покрывая спину липким и омерзительно ледяным потом. не хочется плакать или кричать, хочется, чтобы отпустило, чтобы оставило и не возвращалось. сигарета упала на асфальт и затушилась кроссовком со звуком трёхлетней давности.

каждый год в этот день и в это время он приезжает сюда, сам не до конца понимая, почему и зачем. или просто не хочет мириться с этим. он не мазохист, не страдалец, у него нет синдрома жертвы, но каждый блядский, чёртов раз, он оказывается на этом месте, где призрак высокой удаляющейся фигуры этого человека на тротуаре всё ещё присутствует. где стаканчик с недопитым и ещё тёплым кофе стоит на лавочке, а окурок всё ещё тлеет в трясущихся пальцах. будто дождь и небо сочувствуют ему и специально не тушат маленький огонёк единственного успокоения и надежды на выживание в т о т момент. если бы даже был шанс, парень не стал бы возвращать и принимать обратно. но если бы был шанс, он снова хотел бы увидеть эти бездонные, цвета северного сияния Аляски – глаза напротив. только услышать ответ на свой вопрос, оставшийся в немой тишине, в удаляющейся спине, на которую была накинута чёрная куртка. в том дне...пропахшим дождём, сиренью, этим человеком и маем.

06.11.2020.

меня заебало то, что я не могу быть нормальным человеком. я смеюсь над нормисами, осуждаю людей за их узколобость, злорадствую, агрессирую, но в глубине души я им пиздец как завидую. завидую простоте и банальному наслаждению жизнью, мне кажется, я просто в замкнутом круге. в моей голове столько всего запрятано, взаимодействует, нейроны, переходящие в аксоны, будто их в миллиарды раз больше, чем у каждого на земле. я будто бы понял и изучил эту жизнь вдоль и поперёк, будто я взрослый среди младенцев. то есть, что не говори этим существам, им плевать, они ведь даже разговаривать не умеют, им игрушки подавай и самолётик в виде ложки с пюрешкой в рот. всё. госудаства, эти муравейники, деньги, это всё дерьмо такое коробочное и, мягко говоря, тупое. всё, что создано и как мы сейчас существуем — отвратительно. потребляторы, которые смирились с этой судьбой, а многие даже и не думают о большем. когда последний раз прохожий мимо тебя смотрел на звёзды? он вообще понимает, где он существует? он вообще пытался себя осознать? он вообще понимает, что происходит? он понимает, что вселенная бесконечна? почему всё так? каждую ночь я думаю о космосе, о планетах, о каждой планете, о её зарождении, в том числе и о земле. и понимать, что ты даже меньше, чем ебучий атом, это, блядь, пугает. а именно пугает подобная жизнь. люди умирают. мы все умрём, а потом родятся новые. блять, я будто уже глубокий старец и мне уже всё здесь очевидно и ясно. только вот один двинуть Землю я не смогу. я разочаровался во всём. да, у меня есть мечты, у меня есть цели, но...почему я замкнут обстоятельствами? почему я в тюрьме необходимостей? почему я так несовершенен? почему всё вокруг такое несовершенное и неосознанное? почему я напуган обществом? его отвратительностью и узколобостью. зачем всё так. зачем человек, если он такой примитивный в основе своей? зачем это помыкательство и царство? ради чего? я в матрице? я хочу любить, чувствовать, я хочу быть не машиной. если я не могу ничего изменить, то почему не могу стать как другие? если я не могу ничего донести до австралопитеков, то почему и не могу смириться с таким существованием? внутри меня осталась только пустота. огромная дыра, нахуй, будто меня нет. точнее, я есть, но в моей жизни самого меня нет. я говорю, что хотят услышать, я делаю, что другие хотят, чтобы я сделал. жизнь в отрицании просто омерзительна. жизнь в осознании ужасна. эта невыносимая боль по себе изо дня в день. это непонимание других, но наигранные эмоции, чтобы сделать вид, что ты как все остальные. система говна. я сблёвываю самого себя в унитаз действительности, вытираясь рукавом из обстоятельств и смирений. с каждым днём я всё больше теряю себя и смысл существования, хеад емпти, но вордс. сижу с этим каждый долбанный день, не в силах кому-то рассказать. да я даже не делюсь тем, как день прошёл, потому что, нахуй, это якобы никому не интересно. я ущербный, самодовольный, пустой и отвратительный. я так давно перестал чувствовать чьё - то тепло и заботу, что строю стену между мной и каждым новым знакомством, а на вопросы "ты в порядке?" просто иронизирую или улыбаюсь, блядь, потому что я опасаюсь уже людей. ощущение, будто все предатели и на самом деле всем на тебя плевать. напускная добродетель на скрашивание очередного вечера или чтобы просто занять свою тупую голову. перестали ценить слова, поступки, обесценили, нахуй, всё. как вообще после этого вести какие – то взаимоотношения с людьми? кому в итоге – то нужны эти химические реакции и выброс адреналина от чужого языка в твоём рту, если завтра вы уже забываете друг друга? превратились в животных и рады, ебать, пиздец, Менделеев в гробу вертится вместе с Есениным, вы чё сделали – то? когда ценить – то начнём то, что мы – люди и способны на большее, чем ебаться, потреблять и рожать? охуеть, блядь, гениально, нахуй, мир в жопе. изучать океан? кому надо – то? пойду яхту куплю, ёпта, преисполнюсь в гранях и мне заебато будет. наркотики, блядь, гетто, медицина в заднице, люди умирают. нахуй я – то такой дохуя умный здесь нужен? чтобы каждый день пожирать себя, ненавидеть и осознавать бренность и безнадёгу бытия, когда не под колёсами?
конечно, когда это всё осознаёшь и понимаешь, тебе не хочется просыпаться.
а вот и рассвет. утонуть, похоронить себя на несколько дней, а то и навсегда. потому что ты слишком много думаешь. и в итоге приходишь к тому, а не глуп ли ты, а умны все остальные? вопрос. ответа нет.